Совет двенадцати - Страница 63

Восьминогое чудовище зашипело, скорчилось… и сквозь дым протянулась толстая железная рука. Грубо отлитый голем шагнул к дезинсектору, замахиваясь громадным кулачищем…

Хубаксис отскочил назад, и костюм химической защиты мгновенно сменился рабочим комбинезоном, а баллон с распылителем — сварочной горелкой. Опустив на лицо маску, сталевар бесстрашно ринулся на голема, вонзая ему в ладонь клинок сварочного пламени.

Голем отшатнулся, заколебался… и расплескался холодной водой. С земли поднялась огромная волна и понеслась на сталевара — подомнёт, утопит, погасит пламя!

Хубаксис подпрыгнул, на лету превращаясь в высокого загорелого парня, одетого в одни плавки. Он выхватил прямо из воздуха доску для сёрфинга, и врубился в самую середину волны, разрезая её надвое!

Водяной холм весь затрясся, неким образом сохраняя устойчивое положение. Это был уже не ифрит в образе волны, но просто обычная вода… и из этой воды вынырнула белая акула! В новом образе Гази Мунтасир ринулся на Хубаксиса, и уже измолотил в щебень его доску…

Но тут сёрфингист оборотился гарпунёром. Седобородый старик в штормовке легко сиганул прямо на голову акуле и замахнулся тяжеленным гарпуном.

— Ты не кашалот, но ты тоже белый! — процедил капитан Ахав, вонзая страшное лезвие в морду рыбине.

Гази Мунтасир забился от боли — и мгновенно переметнулся в газообразную форму. В воздух поднялась чёрная туча, загремели громовые раскаты, засверкали зарницы молний…

И гарпунёр внизу превратился в полного длинноволосого старца с длиннющей железной палкой. В неё сразу ударила молния, и лицо Бенджамина Франклина озарилось улыбкой.

Тогда ифрит превратился в огромную чугунную гирю и грохнулся Хубаксису на голову.

Это стало финалом поединка. На сей раз бедный джинн не успел ни отскочить, ни сменить форму — он был просто раздавлен в лепёшку.

— Наш сардар победил!!! — оглушительно прокричал Насих Муфид, и три сотни ифритов оглушительно забили в ладоши.

Спустя некоторое время, когда Хубаксис и Гази Мунтасир вернулись в свои постоянные обличья, ифрит насмешливо спросил:

— А ты вообще умеешь превращаться во что-то, кроме людей?

— Пока нет… — смущённо ответил Хубаксис.

— Ха-х-ха-ха-ха-ха-а-а!.. — покатился со смеху Гази Мунтасир. — Да сколько же тебе лет, одноглазый?

— Пять тысяч пятьдесят семь!

— Сколько-о?! Брешешь! Нагло брешешь! Чтобы марид дожил до таких лет да не овладел хотя бы половиной от ста двенадцати великих превращений?! Да быть такого не может, клянусь бородой Пророка!

— Правда, из них пять тысяч я провёл в каменном ларце, погружённый в холодный сон… — неохотно признался Хубаксис.

— Бах-ха-ха-ха-ха-ха-а-а!.. Грах-ха-ха-ха-ха-ха-ха-ха-а-а!.. Тогда это многое объясняет! Должен сказать, ты не так уж плохо сражался, одноглазый… для отрока-марида! Пятьдесят семь лет, бва-х-ха-ха-ха!..

Ифрит сотворил для Хубаксиса ещё чашу верблюжьего молока и радушно осклабился. Гази Мунтасир ибн Ваджих ал-Джаффа любил весёлые поединки, а этот марид сегодня повеселил его изрядно. Давно уже с ним не противоборствовали столь оригинальным манером.

— Ты заходи ещё при случае, одноглазый! — пригласил Гази Мунтасир. — Винца выпьем, Нишапури почитаем! Заходи, гостем будешь!

ГЛАВА 17

Сегодня, первого декабря 7145 года, Креол Разрушитель открыл очередное заседание Совета Двенадцати. Начиная с 6101 года, когда великий Имон Маг провёл реформу, окончательно закрепившую власть над Серой Землёй за владеющими Искусством, в кресле главы Совета сиживали тридцать восемь чародеев… или тридцать девять, если считать Пехтармина Убийцу. Были среди них поистине великие, оставившие глубокий след в истории, были и ничтожные, ничем не прославившиеся и ничем не запомнившиеся.

Однако таких грандиозных реформ, как при Креоле Разрушителе, не было ещё ни при ком. Он провёл на своём посту всего несколько месяцев, а Серая Земля уже переменилась до неузнаваемости.

И ведь всё ещё только начинается!

Самого Креола интересовало только одно — приготовления к войне с Лэнгом. Однако он вынужден был заниматься и повседневной рутиной — многомиллионная держава сама собой управлять не будет. Так, в начале заседания долгое время обсуждался бюджет — расходы на то, на это, на стражу, на чиновничий аппарат, на ведущееся бешеными темпами строительство, на бесчисленные реформы…

Вообще, денег тратилось огромное количество. Привезённые на коцебу сокровища Империи Гор оказались как нельзя кстати, однако казна всё равно на глазах истощалась. Недалёк день, когда сундуки Промонцери Царука покажут дно — и что делать тогда, непонятно. Повышать налоги? Брать взаймы у иностранных владык? Идти на поклон к Инанне?

Ванесса, которая как-то незаметно прибрала к рукам финансовый департамент, сильно беспокоилась по этому поводу. А вот Креола рутинные заботы только раздражали — сейчас он мрачно слушал маршала Хобокена, зачитывающего черновой вариант сметы на следующий год:

— На артиллерийскую часть, будем думать, потребно будет три миллиарда шестьсот миллионов шелахов. В оружейную — пятьсот пятьдесят миллионов, не менее. В провиантскую — двенадцать миллиардов, меньшей суммой прокормиться никак не можно. В комиссариат прошу выдать двадцать шесть миллиардов шелахов. Прибавочных на непредвиденные расходы — миллиарда полтора хотя бы. На расквартированные за пределами страны силы — семьсот миллионов. Лично моим гренадерам на жизнь — сто сорок миллионов. Сверх того на соль особливо — девять миллионов восемьсот тысяч. На рекрутский набор — два миллиарда сто миллионов. В наградную комиссию — сорок миллионов…